Замечательный американский писатель Эрнест Миллер Хемингуэй родился в городке Оук-Парк, в привилегированном пригороде Чикаго. Он был старшим из шести детей. Его мать, урожденная Грейс Холл была оперной певицей, но бросила оперу и вышла замуж за человека по имени Кларенс Эдмонсон Хемингуэй, который был врачом-терапевтом и спортсменом. (Отец писателя совершил самоубийство в 1928 г.)

Эрнеста Хемингуэя с полным правом можно назвать ровесником XX века. И не только потому, что он родился на самом рубеже века — в 1899 году. И даже не потому, что всю свою жизнь, захватившую более полустолетия (он покончил с собой 2 июля 1961 года), Хемингуэй жил жизнью своего века, был активным участником многих крупных событий исторического масштаба — достаточно сказать, что он добровольно участвовал в трех войнах, две из которых были мировыми войнами. Он оказался подлинным ровесником XX века потому, что с предельной честностью большого художника старался ответить на самые острые, самые больные вопросы современности.

Творчество всякого истинного художника всегда имеет глубинные связи с эпохой, с нравственными проблемами этой эпохи. У Хемингуэя эта связь проявляется с особой непосредственностью, его творчество невозможно отделить от его биографии, хотя эта биография, естественно, предстает перед читателем художнически осмысленной и художественно преобразованной. Хемингуэй не был простым летописцем своей жизни или бытописателем. Он писал о том, что хорошо знал, сам видел, сам пережил, но личный опыт, на который он опирался, служил лишь фундаментом возводимого им здания творчества. Сам Хемингуэй сформулировал этот принцип в следующих словах: «Писать романы или рассказы — значит, выдумывать на основе того, что знаешь. Когда удается хорошо выдумать, выходит правдивее, чем когда стараешься припомнить, как бывает на самом деле».

Хемингуэя привычно именуют одним из представителей так называемого «потерянного поколения». Под этим термином имеют в виду тех европейских и американских писателей, которые совсем молодыми попали в мясорубку Первой мировой войны, разрушившей многие иллюзии, взорвавшей былой уклад мирной жизни. На творчество этих писателей легла мрачная тень войны, печать растерянности перед безумием человечества, позволившего ввергнуть себя в эту бессмысленную бойню.

Хемингуэй, собственно, и ввел в литературу понятие «потерянного поколения», приведя эти слова, оброненные американской писательницей Гертрудой Стайн, в качестве эпиграфа к своему первому роману «И восходит солнце». Однако причислять Хемингуэя безоговорочно к «потерянному поколению» было не совсем правильно.

Восемнадцатилетним юношей Хемингуэй вступил добровольцем в Транспортный корпус американского Красного Креста и попал на фронт в Италию. На фронте он пробыл недолго, — он получил тяжелое ранение, в течение многих лет причинявшее ему физические и душевные страдания. Но, невзирая на эти травмы, Хемингуэй всегда подчеркивал, как много дала ему война в смысле жизненного и нравственного опыта. В книге «Зеленые холмы Африки» он рассказывал, как, читая «Севастопольские рассказы» Толстого, одну из своих любимых книг, он «задумался о Толстом и о том огромном преимуществе, которое дает писателю военный опыт. Война — одна из самых важных тем, и притом такая, когда труднее всего писать правдиво, и писатели, не видавшие войны, из зависти стараются убедить и себя и других, что тема эта незначительная, или противоестественная, или нездоровая, тогда как на самом деле им просто не пришлось испытать того, чего ничем нельзя возместить».

Но для того чтобы осмыслить этот опыт и сделать его достоянием читателей, Хемингуэю потребовалось еще немало лет. Потребовался опыт работы европейским корреспондентом канадской газеты, познакомивший его в начале 20-х годов с закулисной стороной международной политики, потребовалось увидеть в 1922 году еще одну, на этот раз «малую», войну на Ближнем Востоке между Турцией и Грецией, потребовались годы напряженного литературного труда, принесшие мастерство. Хемингуэй стал искать свой собственный путь.

В поисках этого собственного пути Хемингуэю помогла великая русская реалистическая литература. «С тех пор как я обнаружил библиотеку Сильвии Бич, — вспоминал Хемингуэй в книге „Праздник, который всегда с тобой", — я прочитал всего Тургенева, все вещи Гоголя, переведенные на английский, Толстого в переводе Констанс Гарнет и английские издания Чехова». Он открыл, по его словам, «другой чудесный мир, который дарили тебе русские писатели. Сначала русские, а потом и все остальные. Но долгое время только русские».

Какие же литературные задачи ставил перед собой начинающий писатель Хемингуэй? Об этом точнее всего сказал он сам: «Проникнуть в самую суть явлений, понять последовательность фактов и действий, вызывающих те или иные чувства, и так написать о данном явлении, чтобы это осталось действенным и через год, и через десять лет...» Глубине исследования, умению передать и «закрепить» подлинные человеческие эмоции в произведении так, чтобы читатель и через много лет испытывал чувство сопереживания, он учился у русских писателей. «У Достоевского, — писал Хемингуэй, — есть вещи, которым веришь и которым не веришь, но есть и такие правдивые, что, читая их, чувствуешь, как меняешься сам, — слабость и безумие, порок и святость, одержимость азарта становились реальностью, как становились реальностью пейзажи и дороги Тургенева и передвижение войск, театр военных действий, офицеры, солдаты и сражения у Толстого».

Для всякого писателя важно определить свое место в мире. Хемингуэю в этом помогла греко-турецкая война. Он увидел страдания людей, увидел войну совсем иными глазами, чем в 1918 году на итальянском фронте. Спустя тридцать лет он вспоминал: «Я помню, как вернулся с Ближнего Востока с совершенно разбитым сердцем и в Париже старался решить, должен ли я посвятить всю свою жизнь, пытаясь сделать что-нибудь с этим, или стать писателем. И я решил, холодный, как змий, стать писателем и всю свою жизнь писать так правдиво, как смогу». В этом смысл общественной позиции Хемингуэя, которую он избрал в самом начале своей литературной карьеры, — он считал, что поможет людям, если будет писать беспощадную правду о жизни.

Хемингуэй полагал, что писать честно о жизни — это значит писать и о смерти, ибо, как он впоследствии утверждал, «я считал, что жизнь — это вообще трагедия, исход которой предрешен». (Эта идея очень четко прослеживается в его первом сборнике рассказов «В наше время»)

Смерть интересовала Хемингуэя и как художника. Годы спустя он объяснял: «Я тогда учился писать и начинал писать о самых простых вещах, а одно из самых простых и существенных явлений — насильственная смерть... Я читал много книг, в которых у автора вместо описания смерти получалась просто клякса, и, по-моему, причина кроется в том, что либо автор никогда близко не видел смерти, либо в ту минуту мысленно или фактически закрывал глаза, как это сделал бы тот, кто увидел бы, что поезд наезжает на ребенка и что уже ничем помочь нельзя». Один из творческих принципов Хемингуэя заключался в том, что нельзя закрывать глаза на трагическое в жизни, каким бы страшным оно ни казалось.

Уже в сборнике «В наше время» четко проявились характерные черты хемингуэевского стиля — предельная сжатость языка, выпуклость, зримость описаний, обнаженность слова, необычный диалог, идущий, казалось бы, по поверхности, но содержащий в себе глубокий и многозначный подтекст, умение опускать в рассказе необязательное.

В начале своей литературной деятельности в 20-е годы Хемингуэй не видел в жизни никаких позитивных моральных ценностей. Нужен был какой-то якорь, хотя бы соломинка, за которую можно было бы схватиться. И Хемингуэй нашел для себя такую соломинку — он выработал свой «моральный кодекс». Смысл этого кодекса заключался в том, что, раз человек в жизни обречен на поражение, единственное, что ему остается, чтобы сохранить свое человеческое достоинство, это быть мужественным, не поддаваться обстоятельствам, соблюдать, как в спорте, правила «честной игры». Впервые Хемингуэй попытался воплотить эту мысль в написанном вскоре после завершения работы над сборником «В наше время» рассказе «Непобежденный».

Следом был написан первый роман «И восходит солнце». После шумного успеха критика поспешила объявить Хемингуэя певцом «потерянного поколения», что было глубоко неверно — он не воспевал этих опустошенных людей, он просто описал их такими, какими они были, но при этом он противопоставил им своего героя, так же как сам он противостоял своей среде. Но такой точки опоры ему было недостаточно — ему предстояло еще найти незыблемые ценности, нечто, не поддающееся моральной девальвации. Прообразом этого стала в романе природа, земля, которая «пребывает вовеки».

Хемингуэй находится в постоянном искании новых тем, но он не берет их ниоткуда, они как бы сами собой плавно переходят одна другую.

Тема зыбкости человеческого счастья становится центральной темой романа «Прощай, оружие!». Но на сей раз, эта тема решалась писателем не камерно, а на фоне события огромного исторического масштаба — Первой мировой войны.

Через месяц после того, как в 1929 году вышел роман «Прощай, оружие!», на нью-йоркской бирже разразилась паника, положившая начало великому кризису, который затянулся на долгие годы и с яркостью вспышки при взрыве осветил чудовищные противоречия капиталистического строя в этой самой богатой и вроде бы процветающей стране. Социальные проблемы оказались в центре внимания. И передовая творческая интеллигенция Америки ясно осознала, что не имеет права уклоняться от художественного исследования этих проблем.

А Хемингуэй в эти годы писал книгу о бое быков, ездил в Африку охотиться на крупного зверя, занимался ловлей рыбы у побережья Флориды, где он поселился в 1930 году, писал рассказы о гангстерах, боксерах, проститутках, вновь возвращался к своему опыту Первой мировой войны. Он не мог вырваться из круга ставших уже привычными тем и проблем.

Это время—начало 30-х годов — справедливо называют периодом кризиса в творчестве Хемингуэя. Действительно, сборник рассказов, выпущенный им в 1933 году под пессимистическим названием «Победитель не получает ничего», можно назвать самой мрачной и безнадежной книгой из всего написанного Хемингуэем. Мрак, окутывавший человеческую жизнь, сгущается до предела, остается только одиночество и ожидающее каждого неизбежное Ничто (рассказ «Там, где чисто, светло»).

Естественно, что такая позиция Хемингуэя вызывала критическое отношение к нему даже со стороны друзей, которые упрекали его в аполитичности, в стремлении уйти от острых социальных проблем современности. Хемингуэй, видимо, сам, ощущая определенную ущербность своих взглядов, пытался оправдаться и объяснить свое отношение к социальным проблемам века. Выпуская в 1932 году книгу о бое быков «Смерть после полудня», Хемингуэй с известной долей раздражения писал в ней: «Пусть те, кто хочет, спасают мир».

В 1934 году в одной из статей Хемингуэй пытался расшифровать свою позицию следующим образом: «Нет на свете ничего труднее, чем писать простую честную прозу о человеке. Сначала надо изучить то, о чем пишешь, затем надо научиться писать. На то и другое уходит вся жизнь... Книги нужно писать о людях, которых любишь или ненавидишь, а не о тех, которых только изучаешь. И если писать правдиво, все социально-экономические выводы будут напрашиваться сами собой».

Проблема честности в творчестве была для Хемингуэя неразрывно связана с этической проблемой честного отношения писателя к жизни. В книге «Смерть после полудня» он писал: «Самое главное — жить и работать на совесть». В следующей своей книге, «Зеленые холмы Африки», где почти дневниковые записи охотничьего путешествия по Африке перемежаются с раздумьями о литературе и писательском труде, Хемингуэй, перечисляя все то, что нужно писателю, наряду с такими понятиями, как талант, самодисциплина, говорит о том, что «надо иметь совесть, такую же абсолютно неизменную, как метр-эталон в Париже».

Этой очень важной для него теме Хемингуэй посвятил один из самых лучших и значительных рассказов — «Снега Килиманджаро».

Если в художественных произведениях Хемингуэй не касался в те годы острых политических и социальных проблем, то в своих статьях, которые он регулярно печатал в журнале «Эсквайр», он показал себя прозорливым политиком, активным противником войны и фашизма.

В эти же годы где-то подспудно назревало обращение Хемингуэя к новой для него, на этот раз остро социальной теме обездоленных людей Америки. Он уже немало лет прожил в местечке Ки-Уэст во Флориде, хорошо узнал местных жителей — рыбаков, контрабандистов, ветеранов войны, строивших здесь дороги и дамбы, узнал их и полюбил.

В 1934 году Хемингуэй написал большой рассказ «Один рейс» о рыбаке Гарри Моргане, которого обманывает богатый бездельник, оставляя без средств к существованию. За этим рассказом последовало продолжение — рассказ «Возвращение контрабандиста», в котором Хемингуэй показывал, как Гарри Моргану, чтобы прокормить семью, приходится вступать в столкновение с законом, как обстоятельства толкают его на преступление.

Так родился роман «Иметь и не иметь» (1937) — к этим двум рассказам, ставшими первыми двумя частями романа, Хемингуэй присоединил третью, завершающую трагическую историю своего героя.

Творческая история романа «Иметь и не иметь» во многом объясняет известные художественные просчеты этого произведения — разорванность сюжета, некоторую разностильность, — но в писательской биографии Хемингуэя роман занял видное место, ознаменовав собой серьезный шаг в познании жизни в ее социальном аспекте.

Во время войны в Испании стали меняться взгляды Хемингуэя на нравственный долг человека, как он постепенно начал отходить от концепции одинокого человека, обреченного на поражение в столкновении с окружающим миром. В этом можно убедиться из его испанских репортажей, исполненных уважения к мужеству борцов против фашизма.

За всю свою писательскую жизнь Эрнест Хемингуэй преодолел сложный путь «взросления», его писательский дар претерпел значительные изменения. Благодаря стойкости характера и верности себе и своему кодексу Хемингуэй стал одним из величайших писателей в мире. Он внес огромный вклад в мировую литературу XX века.

(отрывок из статьи Бориса Грибанова «Эрнест Хемингуэй»).